Люди

18 апреля 1824 года измученный лихорадкой и поглощенный думами о своей последней великой страсти, освобождении от оков оккупации колыбели цивилизации Греции, автор бессмертных «Дон-Жуана» и «Чайльд-Гарольда», лорд Джеймс Байрон лежал на своей постели. На следующий день английский поэт-романтик умрёт.

Смерть Байрона в Месолонгионе, поражённом малярией греческом городе, где он возглавил восстание греков против османского владычества, вызвала шок, потрясший англоязычный мир и его вторую родину Грецию. Человек, который был «сумасшедшим, плохим и опасным», самая яркая знаменитость своего времени, которого любили и ненавидели в равной мере, провел всего 100 дней в стране, за свободу которой он так ревностно отстаивал. Но это были ровно те 100 дней, которые изменили историю и подарили новую жизнь древней стране.

«Я отдал ей [Греции] своё время, свои средства, своё здоровье. А теперь я отдаю ей свою жизнь! Что я мог сделать больше?», - писал он в своём дневнике в момент финального проблеска сознания. «Потеря этого выдающегося человека, несомненно, вызывает сожаление у всей Греции. Но это, должно быть, больше всего вызывает сожаления в Месолонгионе, где его щедрость была так заметно проявлена», - заявили представители временного правительства Греции через несколько часов после того, как появилась новость о смерти поэта. 

Больше новостей в нашем telegram-канале Icon Life, подпишитесь, чтобы узнавать первыми

В то время, как Греция отмечает в этом году двухсотлетие войны за независимость, чек, обнаруженный в государственных архивах страны, проливает новый свет на легендарную щедрость поэта и является неоспоримым доказательством его реальной приверженности делу освобождения Греции. В чеке Байрон указывает, что 4 000 фунтов стерлингов, примерно 332 000 фунтов стерлингов по современным меркам (около 35 миллионов российских рублей), должны быть выплачены Джованни Орландо, представителю временного правительства, который, встревоженный ходом войны, обратился к британскому коллеге за средствами.

Деньги должны были пойти на чрезвычайные нужды, в частности, на финансирование флота для защиты Месолонгиона от осады албанцев. Обе стороны согласились, что чек будет погашен за счет гораздо более крупного кредита, который будет получен в Лондоне, куда направлялся Орландо. «Из-за своей славы многие автографы и документы Байрона были подделаны», - сказала доктор Кристин Кеньон Джонс, изучавшая многие рукописи поэта в ходе соавторства нового исследования творчества Байрона.

«Но похоже, что это оригинальная подпись, прикрепленная к письму клерка, которое он, кажется, нетерпеливо правил. Почерк Байрона, как и его личность, был быстрым и свободным, поэтому есть контраст между осторожной рукой клерка и его собственной уверенной подписью с жирной открытой буквой «B» и характерным росчерком на букве «n»». По её словам, то, что этот документ пролежал незамеченным в архивах страны, где поэт считается национальным героем, в течение стольких лет, необычно.

Байрон взял ссуду в Кефалонии, части управляемых британцами Ионических островов, где поэт и его друзья-путешественники часто останавливались по пути в Грецию. Чек, впоследствии обналиченный на Мальте, был обналичен серебряными испанскими долларами и перевезен поэтом в чемоданах в Месолонгион. Деньги затем были использованы для финансирования эскадры из 14 боевых кораблей, управляемых борцами за независимость. Вскоре поэт связал свою судьбу с полиглотом Александросом Маврокордатосом, который стал первым лидером независимой Греции в 1822 году.

Безрассудная решимость Байрона расстаться с такой большой долей своего личного состояния также оказала немедленное влияние на ход борьбы за независимоть, которое, как считает профессор, помогло изменить ход событий. «Его финансовый вклад был решающим. Ни один историк войны на самом деле не обратил внимания на этот факт, но османские войска албанцев, осаждавшие Месолонгион, внезапно рассеялись, как только стало известно, что Байрон одолжил эти деньги повстанцам», - сказал академик, чья книга «Война Байрона» считается исчерпывающим исследованием об участии поэта в революции.